С самого детства Шелдон Купер был необычным ребёнком. Его ум работал иначе, чем у других. Пока сверстники гоняли мяч во дворе, он размышлял о законах физики. Родителям было непросто его понять. Мать, женщина глубоко верующая, часто молилась о его душе, с тревогой наблюдая, как сын цитирует учебники вместо детских стишков. Отец, в прошлом тренер, привыкший к простым и ясным вещам вроде спортивных правил, чаще находил утешение у телеэкрана с банкой пива, чем в попытках вникнуть в сложные рассуждения сына.
Со сверстниками общение тоже не клеилось. Обычные детские игры казались Шелдону бессмысленными. Его вопросы и интересы отпугивали других детей. Вместо обсуждения новых игрушек он мог серьёзно интересоваться, например, где раздобыть редкие материалы для своих опытов. Это создавало вокруг него невидимую стену. Он рос в своём собственном мире, полном формул и теорий, где ему было комфортнее, чем в реальности, которая часто его не понимала.
